Хочу сказать, что наблюдала очень странную вещь.. Я часто хожу по улице Бауманская,
и там есть очень длинное огорождение-забор, на месте обрушенного когда-то рынка.
Так вот, я была поражен количеству афиш Олега Погудина на 31 января.
Поверте, без преувеличения, их подряд-одна за другой, штук 40, а то и 50 висело.
Я пыталась сосчитать но сбилась со счёта....Что бы это могло быть?

Ксения, не удивляйтесь, здесь нет ничего странного.. Это называется расклейкой. По такому принципу - 30 -40 афиш подряд работают многие фирмы. Правда, я не очень понимаю эффективность подобной работы. Такую же картину я видела на Тургеневской. Хорошие афиши. Я не удержалась и даже одну очень аккуратно отклеила...

Какое хорошее время выбрал Олег для этой программы. Зимний вечер: за окном уже сумерки и при свете фонарей тихо падающий снег серебристо-белым покрывалом заботливо укутывает землю. Пусть поспит немножко, не так уж долго и осталось И как хорошо сейчас забраться в кресло и укутавшись пледом, услышать любимый голос, негромко поющий под гитару:
Ты сидишь одиноко и смотришь с тоской,
Как печально камин догорает..

Казалось бы, ну где, как не в Москве самый большой выбор концертных площадок, причем на любой вкус. Ан нет… Не во всех залах зритель чувствует себя комфортно и тому есть разные причины. И вот, пожалуй, только концертный зал им.Чайковского для многих так и остался самым любимым и удобным во всех отношениях. И если, в очередной раз, идя в Театр Эстрады, ты про себя думаешь: «Эх, если бы не Олег…», то сюда всегда идешь с удовольствием, с радостью от предстоящей встречи не только с любимым артистом, но и с любимым залом, что тоже очень немаловажно. Вот в таких случаях и возникает чувство гармонии…
Скольких людей сплотил, сдружил между собой Олег - не сосчитать и, пожалуй, эта дружба особенная, поскольку все они, как бы одной крови.

Ровно месяц прошел со дня последнего концерта, а ощущение такое, что Олег взял долгосрочный отпуск месяца на три… И мы, москвичи, счастливо избалованные, его, относительно частым появлением в столице, как-то очень быстро ощутили это на себе. Да, вот такие мы эгоисты – ну, что делать, если мы так скоро начинаем скучать по нему… Но, вот, если всерьез задуматься об этом – то, на самом деле, это редкое счастье для артиста, особенно сейчас, по нашей теперешней жизни.
Зал полон. Праздники уже прошли, поэтому сцена, освободившись от новогоднего убранства, выглядит строго, как и подобает филармоническому залу. Микрофон, два стула и столик для цветов. Вот такой камерный концерт, когда на сцене Олег только вдвоем с Мишей – в последние годы стал редким явлением, а жаль… Как бы я ни любила наших замечательных музыкантов, но вот такие концерты для меня особенно дороги…
После столь долгого перерыва публика с особым нетерпением ждет выхода Олега на сцену. И вот, под радостные аплодисменты, он, наконец-то появляется. Оглядывает взглядом зал и по его улыбке, чувствуется, что он рад такому большому количеству зрителей. Легкий поклон. Присаживается на стул и берет в руки гитару…
«Ой, да ты, калинушка…»

Всякий раз, сколько бы я не писала об этом, все равно не могу не повториться и не сказать – какое же неизъяснимое чувство сразу вызывает в тебе этот голос, особенно тогда, когда ты долгое время не слышишь его вживую… И каждый раз это ощущение приходит само собой и всегда с каким-то внутренним удивлением: ну, почему я до сих пор не могу привыкнуть к Олегу, к его романсам, которые уже знаю наизусть? Нет, все-таки, надо иметь особый дар, чтобы так пронять, так захватить собой такое огромное количество людей
Не знаю… может потом это чувство пройдет, но сейчас я не увидела отдохнувшего, радостного Олега: казалось, что он только что вернулся из продолжительных гастролей…

«Концерт сегодня для меня, по крайней мере, несколько ностальгического плана… потому что, подобные программы в последние годы очень не часты. А когда-то давно, уже, в общем, очень давно – лет 20 назад, именно такими были все мои выступления, посвященные, в основном, русскому романсу. Хотя, как тогда, так и сейчас говорю, в самом начале выступления я… отмечаю… низко кланяюсь двум исходным русского городского романса: русской народной песни и цыганской песни. Прозвучат они в начале концерта, а дальше мы вернемся к русскому романсу».

Уж ты верная, моя манерная,
Сударушка ль моя…
Сначала медленно, не спеша, потом все больше и больше убыстряя темп… А в голосе горячность, звенящие нотки…
Как чужие женушки, белые лебедушки…
И отчаянная злость от опостылевшей жены…
А моя шельма-жена – полынь горькая трава…

С первого же романса люди понесли Олегу цветы. Вообще, я всегда отмечаю это для себя, насколько же он уважителен к своему зрителю. Казалось бы, за столько лет эти букеты уже стали обязательной частью каждого его выступления и поэтому для него это, пусть даже приятное, но привычное явление. Но и до сих пор, к каждому человеку у него свой подход, своя благодарная улыбка.

И даже во время концерта артист, по мере возможности, всегда старается выслушать людей.
Капризная, упрямая,
Вы сотканы из грез…

Мне всегда очень сложно приступать к рассказу об очередном концерте Олега, потому что, кажется, что ничего нового к своим предыдущим впечатлениям добавить уже просто невозможно: ведь это далеко не десятый и даже не двадцатый концерт... Вот уже шесть лет, я не пропускаю ни одного московского концерта и до сих пор вопроса – идти или, может быть, пропустить? – даже не стоит… Он просто не возникает.

Вот только ради того, чтобы услышать этот романс, это филигранно-тончайшее, это изумительное исполнение – вот только ради этого уже стоило сегодня придти сюда. Не вкладывая сюда душу, может быть даже, какую-то свою внутреннюю, потаенную боль – ТАК спеть невозможно… Повтори Олег сейчас этот романс еще раз – и я уверена, что зал с таким же трепетом слушал бы его снова… А какие лица сейчас у людей… Эх, нашелся бы художник, который запечатлел бы эту картину на полотне.

Сегодня я решила написать просто общее впечатление о концерте, совсем не останавливаясь на отдельных романсах. Ага, свежо предание… Ну, вот как это возможно пропустить?..
Ты поверь, что любовь – это тот же камин,
Где сгорают все лучшие грезы…

Я часто задумываюсь об Олеге, пытаясь для себя хоть как-то разложить по полочкам все составляющие его поразительного воздействия на зал. Кто-то скажет – прекрасный голос! Если бы все объяснялось только этим, то это было бы слишком просто… С одной стороны, я понимаю, что этот человек твердо стоит на земле – иначе бы он просто не смог стать тем, кем стал. Но когда я вижу его на сцене, когда слушаю его, мне начинает казаться, что он живет в своем, каком-то совсем ином мире, потому, что в этом так чувствовать и петь, как мне кажется, просто невозможно… Сохранить в себе и не растерять в житейском водовороте такую возвышенность души, такую - не только внешнюю, но и в еще большей степени внутреннюю красоту – это, надо сказать, для артиста – редчайшее явление. Причем, именно сохранить, а не сыграть ее подобие в очередной раз…
Хочешь, что ли, моя радость,
Хочешь, что ли, погулять?..

Как точно и очень честно в одном из своих недавних интервью, Олег дал оценку своей работе: «У меня есть критерий, по которому я оцениваю, работал хорошо или не очень хорошо – искренность. Ради этого, может быть, иногда нужно жертвовать эмоциональностью. Но главное - это то, что происходит в сердце, душе и зрителя, и что потом как семечко будет прорастать, и человек будет дышать этим чувством еще несколько месяцев».
И ведь так и есть: после каждого концерта Олега ты живешь им еще очень долго, постоянно мыслями возвращаясь к нему и заново переживая те дивные мгновения, которые вновь наполнили твою душу светлыми прекрасными чувствами…
Зима, метель, и в крупных хлопьях,
При сильном ветре снег валит…

Бывало, нищий не боится
Придти за милостыней к ней…
Вот уже четвертый раз подряд я прокручиваю запись, чтобы еще и еще раз услышать этот романс… и не в силах оторваться…
Олег как-то сказал, что к каждому концерту он относится, как к спектаклю и ведь это, действительно так…
Казалось бы: на сцене нет ни декораций, ни театрального действа, лишь только человек с гитарой, а сюжет романса, встает перед тобой, словно наяву. И ты видишь все, о чем он поет, причем и с веком ошибиться невозможно – и все это создается лишь только посредством голоса… И зал заворожен… Это ли не чудо?..

Как хочется, хоть раз,
В последний раз поверить…
Вот этот мир Красоты Романса, который Олег сейчас создал в этом зале – не сравним ни с чем. По ту сторону зала, в нашей реальной действительности, мы закрыты – жизнь тому учит – мы застегнуты на все пуговицы. А приходишь к Олегу – и душа оттаивает, наполняясь той живительной силой, которая потом еще долго будет помогать противостоять всем «радостям» нашей жизни… Бывает так, что человек приходит на концерт, отягощенный своими проблемами, горестями, но как разительно меняется его настроение после концерта. Добреет лицо и светятся глаза… Не далее, как вчера, я сама наблюдала такую вот картину…

В лунном сиянье снег серебрится…
Очень продолжительные аплодисменты. Вместе с цветами Олег получает и записку. Что удивительно – давно я не видела такого – он тут же и отвечает на нее.

«Я давно уже не являюсь ведущим программы «Романс..» на телевидении, а вопрос, как будто из недавнего прошлого (зачитывает текст записки вслух):«Олег, скажите, пожалуйста, кто написал романс «Две розы» - слова и музыку?»
Вот, я не уверен… (с улыбкой обращается к Мише) слова не вспомнишь, Миш, не подскажешь? (Миша отрицательно качает головой).Во всяком случае, музыка принадлежит кому-то из братьев Покрасс. Их, в общем, несколько человек было: я сейчас не буду обманывать. По поводу слов – не знаю, но, как-нибудь постараюсь уточнить».
Девонька, милая, девонька славная,
Девонька, радость моя…

Мне эти карие грезятся глазоньки,
Чудные, ясны, как май..

Сколько теплоты и нежности в голосе…Какое чистое чувство слышится в нем. Лицо Олега озаряется такой милой улыбкой, что невольно весь зал проникается ей и люди в ответ тоже улыбаются ему… И от сердца к сердцу идет эта незримая нить доброты…
Как, все-таки, режет слух сейчас эти постоянные нескончаемые «браво!», которые моментально раздаются, лишь только Олег заканчивает петь. Ну, как же это можно не понять, что в иные минуты дороже и нужнее тишина… .
Не уходи, побудь со мною…
Заканчивается первое отделение концерта.

Утро туманное, утро седое…
И никуда не уйти от воспоминаний… Спасское-Лутовиново. Крыльцо тургеневского дома. Сколько светлых и счастливых моментов всплывают в памяти при звуках этого романса. Вот в таких, чудом сохранившихся, дворянских усадьбах, Олег не смотрится чужеродным, случайным гостем. Он здесь настолько органичен и естественен, что, кажется – вот сейчас закончится его выступление и хозяева этого гостеприимного дома непременно позовут его пить чай… А там, за кипящим самоваром, найдется время и для дружеской беседы...

Я помню вальса звук прелестный…

Где ж этот вальс старинный, томный?
Где ж этот дивный вальс?..

Оглядываясь на прошедшие годы, на счастливые события минувших дней, в который уже раз поражаешься, сколько же их случилось в жизни, благодаря именно этому человеку. Нет, их уже просто невозможно собрать все воедино, одним разом вспомнить – столько их было. Но каждое в отдельности, не забываемо. ..
Целый день спят ночные цветы,
Но лишь солнце за рощу взойдет
Открываются тихо мечты,
И я слышу, как сердце цветет….

Ой, ты рощица, да ты зеленая…

Меня теща бранит, издевается,
Мое сердце болит, надрывается…

В душе бездомной, бесталанной
Я сохраню слова любви…
Когда Олег на сцене, я действительно всегда чувствую, насколько он петербуржец. И, тут даже не надо далеко и ходить. Благородство, изящность и достоинство – все эти качества, присущие великому городу, Олег, как никто другой, более всего олицетворяет собой. Я смотрю на него, а перед глазами любимый Невский, Миллионная, Мойка, Летний сад… белые ночи. Нет уж, лучше не растравлять себя такими воспоминаниями…
Сияла ночь. Луной был полон сад…

Что нет обид судьбы
И сердца жгучей муки..

Тебя любить, обнять
И плакать над тобой…

Сколько раз я слышала этот романс в других исполнениях и всякий раз после этого, я все более и более восхищалась Олегом: как же ему удается почувствовать все его тончайшие нюансы, пропустить через свое сердце и передать это слушателю так, чтобы тот уже не смог забыть его?..
В мою скучную жизнь
Вы плелись так туманно…

Ураганом весенним,
Но совсем не желанным,
Налетела, как вихрь,
Эта жадная страсть…

Вам девятнадцать лет.
У Вас своя дорога…

Рвите лучше жестоко,
Не хочу сожалений…

Романс опять стал частым гостем на концертных афишах и этим он, во многом обязан и Олегу Погудину, который внес свой огромный вклад в возвращении этого старинного жанра в нашу отечественную современную культуру. И поют его сейчас многие талантливые певцы, но и до сих пор достигнуть уровня Олега никому не удалось и я не уверена, удастся ли вообще, когда-нибудь…

Я знаю только одного певца, чье имя постоянно звучит рядом с именем Олега. Кстати, впервые, я узнала о нем от москвичей, которые в свое время слышали его в Ленинграде… Валерий Агафонов. И когда мне говорят об этом совершенно разные люди, то, конечно, я решила сама послушать его. Да… помню я этот вечер, когда впервые включила диск с его романсами… Сильнейшее и очень неожиданное впечатление… Долго потом я не могла придти в себя, настолько поразил меня этот голос и его манера исполнения.
Но как бы я не восхищалась Валерием Агафоновым, все-таки, на мой взгляд, Олег ушел дальше, он давно перерос своих великих учителей…

Белой акации цветы душистые,
Снова чаруют меня

Помнишь звеневшую в тени акации,
Дивную трель соловья…

Но запах сладостный белой акации
Вспомню с восторгом, с восторгом всегда…

Тут невозможно говорить, тут «…и жизнь и, слезы, и любовь…»
Буря, просто гром аплодисментов, счастливые растроганные лица людей и цветы, цветы…

«Бесконечное счастье находиться на этой сцене. Я всякий раз, выходя на… сюда – на сцену концертного зала имени Чайковского, ощущаю это счастье, которое когда-то казалось невозможным и несбыточным, которое случилось именно, как счастье, как подарок, как дар.

Благодаря стечению разных обстоятельств, не всегда счастливых, не всегда, может быть, веселых, не всегда даже правильных, вот. Хотя, по прошествии лет, понимаешь, что, что-то есть особо правильное, то, что выше нашего разумения, то, что подчиняется только какому-то осмыслению уже случившись, свершившись. Уже результатом. Мы не выступали на этой сцене фактически полгода, и, поверьте, я по ней не просто соскучился – истосковался. Для меня огромное счастье здесь выступать с сольным концертом. Я не говорю о сборных концертах, которые были осенью. Вот, следующий романс. Он, может быть, лучше всего описывает чувства, которые испытываешь, когда встречаешь дорогих людей, можно сказать, - когда встречаешь дорогие места.

Мы не виделись всего месяц, а ощущение, что не виделись очень, очень давно. Прошел какой-то большой отрезок жизни и за это время что-то случилось: что-то великое, что-то совсем не великое. Случились какие-то новые беды, случились какие-то радости. Романс во многом очень, как мне кажется, ну, городской романс, конечно, русский - это во многом зимняя песня, как и русская народная песня. В долгие темные вечера, когда, собственно говоря, даже если очень хочешь работать – не получится, приходят мысли. Мысли, от которых не отвязаться, мысли, от которых не отмахнуться. Мысли, которые возвращают к себе постоянно наше сознание, наши чувства, наши чаяния, наши осмысления. Мысли, которые с годами становятся все более…как сказать вернее, грустными – не у всех, но печальными. Проживаешь жизнь и понимаешь, что опять, как многие, кто жил ее до тебя… А мы, по счастью, имеем колоссальное наследство свидетельств очень достойных, умных, великих, гениальных людей. И понимаешь, что ты проживаешь жизнь, в принципе, так же, хотя, вроде бы, вот ведь ты что-то читал и давал себе какие-то обещания. Ты думал, что нет - вот так ты никогда не поступишь, а вот именно так ты поступишь, вот так ты сделаешь. Ничего подобного: жизнь сильнее нас. Поразительная вещь… Тем не менее, сколько прекрасных песен родилось во время этих печальных размышлений.

Песня, по моей глубочайшей уверенности, это разговор человеческого сердца. Сказать словами можно многое и, в принципе, наверное, умнее и точнее будет сказать словами. Но передать то, что выше слов и больше слов можно только мелодией как знаменитое пушкинское «Из наслаждений жизни одной любви музыка уступает, но и любовь – мелодия…». В этом, наверное, какой-то самый главный, самый основной ключ. И, возвращаясь сюда снова сегодня, я понимаю, что это чувство со мной. Что я испытываю любовь к этому месту и к тем людям, которые пришли сюда сегодня, чтобы вместе с нами вспомнить, услышать, пропеть простые незатейливые мелодии, очень простые слова о самом главном, чем мы все обладаем даже в долгие зимние вечера.

Столько, сколько мы умеем любить, столько, сколько мы желаем любить, столько, сколько мы хотим любить, жизнь будет для нас, в конечном итоге, радостью. И об этом последний романс в сегодняшней программе». (аплодисменты)
Я встретил Вас…

Давно с забытым упоеньем
Гляжу на милые черты…

И то же в Вас очарованье…

Когда-нибудь наступит время, когда наши потомки будут завидовать нам, потому что на этой прославленной сцене нам посчастливилось слушать Великого русского Певца……

Под неутихающие аплодисменты выносят еще один микрофон, и на сцене появляется женщина с красной книгой в руках. Обращается к Олегу:

«Добрый вечер. Международный союз благотворительных организаций мира «Мир добра» и Международная Академия культуры и искусства поручили мне вручить Вам Золотой орден «Служение искусству», но это первое».

Надо ли говорить, с какой радостью было встречено это известие. Зал в едином порыве аплодирует Олегу. Правда, серьезности ему это не прибавило: когда артисту начали повязывать ленточку, то он и смеялся и улыбался..

Овации… долгие, долгие..

«Олег Евгеньевич, Ваше…я еще являюсь главным библиотекарем Российской государственной библиотеки, куда буквально неделю назад была передана на вечное хранение, как артефакт, огромная книга – Золотая книга Наций, где в течение пяти лет лучшие люди страны и мира записывали автографы, свои пожелания. И вот, первая запись как раз была… я уже только что Галине Павловне Вишневской передала первый том наш. Это был, конечно, Мстислав Ростропович, который открыл эту книгу. И у нас теперь на века в отделе рукописей - а у нас ведь книги с шестого века хранятся – первые там …греческие рукописи шестого века. То есть, на вечном хранении вот эта огромная книга. Сейчас мы начали уже второй том. Вы у нас будете во втором томе (Олег смеется, зал тоже), а мы еще плюс печатаем вот такую книгу…(представляет книгу в красном переплете) вот Вы пойдете в пятом томе. Я Вам предыдущий том дарю, а первый том я подарила Галине Павловне Вишневской»
(аплодисменты)

«Никак, ничего, вернее, не могу добавить к тому, что сказано…
Конечно, песню – романс. (аплодисменты) Да нет, все слова будут ни к чему, хотя, собственно говоря… Наверное… в чем счастье жизни певца?..

Это служение слову, служение слову и, в том числе, словесности, когда словесность - это то, в чем остается душа и память народа. Это, поверьте, счастье. Вот… ну, дальше – романс».
Гори, гори, моя звезда…

Умру ли я, ты над могилою,
Гори, сияй, моя звезда…
Зал встает.

«Спасибо. Спасибо огромное. Я должен сделать одно объявление сейчас. Должен - это точное слово, которое определяет… (смеется). Мы, действительно, давно не виделись и мы взяли на себя смелость в Москве провести вот, своего рода… ну, это нельзя назвать фестивалем, это нельзя назвать каким-то циклом, но, тем не менее, за эти три недели в Москве объявлены четыре наших выступления и… (аплодисменты) Спасибо, спасибо. Я хотел бы сказать о следующих концертах. Они традиционны и, тем не менее, они лю-би-мые. 10 числа, февраля месяца, мы будем исполнять «Народную песню» на сцене театра Эстрады, 15 февраля в Центре оперного пения Галины Вишневской будет программа, посвященная Лермонтову, которая так и называется «Лермонтов». И 24 числа, февраля месяца, с наступлением весны мы надеемся тоже всех вас поприветствовать, поздравить на сцене театра Эстрады. Спасибо огромное. Спасибо. (аплодисменты)
Зал разгоряченный, радостный, аплодирует Олегу стоя… Не не заставляя себя долго ждать, Олег вновь выходит на сцену.. (иронически улыбается) «В таком… в таком костюме, в такой одежде, в таком облачении, следовало петь…, я даже не знаю, какую подобрать партию?. Это… может быть, только Гремина (смех в зале), вот, но это партия басовая. Поэтому…(смеется) поэтому пушкинский текст, но другой».

Я Вас любил, любовь еще, быть может,
В душе моей угасла не совсем…

Вот такой рассказ-размышление получился у меня об этом концерте. И ощущение от него осталось удивительное: как будто зимой, из-под снега, вдруг показались первые подснежники…