«ВЫСОКИМ СЛОГОМ РУССКОГО РОМАНСА…»

ОЛЕГ ПОГУДИН:«На сцену вместе со мной выходит Петербург»

При встрече с творчеством петербургского певца Олега Погудина многие невольно отмечают, что его концерты и он сам – воплощение Петербурга. Здесь начался его жизненный путь.
Первые уроки вокального мастерства он получил в Детском хоре Ленинградского радио и телевидения. Свое становление – как личности, артиста, певца – прошел в Ленинградском Государственном институте им.Черкасова (ныне – Санкт-Петербургская Академия театрального искусства) И сейчас, став признанным «хранителем» жанра романса и лирической песни, Олег Погудин нередко подчеркивает, что вместе с ним на сцену выходит его родной город. От имени Петербурга общается певец с русскими и зарубежными слушателями.
Так какой же он, Петербург Олега Погудина?

Олег Евгеньевич, Петербург или Ленинград?..
– Однозначно – Петербург.
Как Вы воспринимали город в детстве?
– Я помню, что соборы казались целыми городами… Я жил все время на окраине, и выбраться в город для меня было достаточно большим событием. Поэтому город я поглощал очень жадно, когда в него попадал. Вообще, Петербург настолько мне родной, что такое ощущение, будто мы с ним просто одно целое. Он из меня вырастает, я из него вырастаю. Мы с ним совершенно слиты, поэтому трудно вычленить какие-то ощущения, как от стороннего объекта.
Вы говорите, что жили на окраине, а у Вас не было ощущения, что Вы – приезжий?
– Нет. Никогда.
Помните ли Вы свой первый сольный концерт? Он состоялся в Петербурге?
– Да, помню. Он состоялся в ДК пищевиков, проводил его клуб любителей бардовской песни «Восток». Было это в августе 1987 года. И концерт состоял из двух отделений: первое – русский романс, второе – песни Булата Окуджавы. Это первый концерт, на который продавались билеты, за который я получил гонорар. А если говорить о выступлениях вообще, то они фактически не прекращались с момента поступления в театральный институт.
А у Вас сразу появилась ощущение, что зритель Вас понимает, принимает?
– Да, потому что это было очевидно.
Этот вопрос Вам, наверное, не раз задавали: как рано Вы поняли, что хотите стать певцом?
– С самого крошечного возраста. У родителей есть записи, где мне года три, наверное, и я в принципе там пою уже достаточно уверенно. Да и сама фамилия к этому располагает – певцов в роду Погудиных много. Профессиональных немного, известных – кроме меня, в общем-то, нет. Но поющие, наверное, чуть ли не вся фамилия.
Лет девять мне было, класс, наверное, третий или четвертый, когда в школьном сочинении на тему «Кем бы вы хотели стать?», я написал: певцом! На что мне учитель сделала почти выговор. Но я первый свой гонорар за пение получил, когда мне было десять лет, – я был тогда солистом Детского хора Ленинградского радио и телевидения. Туда попал в девятилетнем возрасте. Концерты хора проходили в громадных залах – в «Октябрьском», в Большом зале Филармонии, в Капелле…
Но почему Вы тогда поступили в театральный институт?
– Поступил случайно. Думал с первых двух курсов переводиться в консерваторию. Потом заразился театром. Хорошо учился, честно говоря. Думал после института о консерватории – но получил приглашение в БДТ им.Горького. И опять не пошел в консерваторию! (улыбается) В БДТ проработал три года. В конце концов, ушел оттуда и стал заниматься концертной деятельностью. Окончательно. О чем не жалею нисколько. Поскольку театральный институт – достаточно серьезное воспитание души. Это не физиологический тренинг. В первую очередь, как у певцов в консерваторском образовании, это создание личности. В театральном институте и художественное, и теоретическое образование всегда было и остается до сих пор очень серьезным и глубоким… Вот такая история…
Петербург для Вас – встреча или разлука?
– Для меня однозначно встреча. Это естественно, я здесь родился, я здесь встретился с жизнью, с миром, я здесь учился, получил здесь профессию… Я здесь все время встречал, слава Богу.
Все Ваши музыканты – из Петербурга. Это выбор или случайность?
– Это случайность. Это просто географическая определяющая. Все учились в Петербурге, здесь собирался коллектив. Поэтому, в смысле культурной традиции, да, все они – петербуржцы. Но родом из разных городов.
Как Вы считаете, какой музыкальный стиль подходит больше Петербургу? Как город звучит?
– Трудно сказать. Это вопрос ассоциативный. А я в разговоре не очень люблю ассоциативность. На сцене, в искусстве – да. Это необходимое условие, даже очень красивое. Но в разговоре – мне трудно. Не знаю! Даже если посмотреть по количеству музыкальных фестивалей: их так много, что, видимо, нашему городу подходят очень разные стили.
Современная это музыка или классика? Джаз? Может быть, рок?
– И то, и то, и то… Даже рок. Просто Петербург – это культурная Вселенная. Есть такие города на планете. Их не так мало, но и не так много. Петербург – один из самых ярких в этом смысле. Самые разные стили в нем не только уживаются, но имеют право на одновременное лидирующее положение. Это очень интересно! Единственное, что городу, на мой взгляд, больше присуще состояние академическое. И в отношении к миру, и в философии, и в искусстве, в том числе, и в музыке. А пошлость для города – настолько враждебное качество, что она выглядит страшным, жестоким диссонансом…
С какими именами у Вас ассоциируется Петербург?
– Опять ассоциации! Если назвать кого-то из композиторов, которые выражали наиболее полно суть Петербурга… Нет, наверное не смогу сказать… О писателях могу. О композиторах, об исполнителях – не знаю.
Хорошо, тогда не ассоциативный вопрос… Вы любите гулять по Петербургу? Скучаете по нему?
– Скучаю страшно. Гуляю по нему редко. Вот, например, в середине прошедшей недели два часа удалось погулять по Невскому проспекту. Правда, погода была не самая блестящая, но испытывал от этого настоящее наслаждение. Невский очень люблю. И фактически весь центр. Он мне очень родной, я исходил его весь за 20 лет, начиная с институтской поры. Почти все дворы прошел.
Какое время года, на Ваш взгляд, подходит больше всего Петербургу?
– Я буду в этом смысле традиционен, мне больше всего нравятся белые ночи. Город очень красивый! Если попросите меня объяснить, то наговорю кучу банальностей, потому что много талантливых людей уже очень хорошо об этом сказали.
«Город белых ночей», «город мостов», «город ангелов»… Какое определение Петербурга Вам близко, или, может быть, у Вас есть свое?
– Все эти определения очень близки. Мало того, вот в этой образной схеме я иногда существую даже на сцене. Очень точные определения все! Но есть еще много…
«Город-музей», «город-театр», «город-произведение искусства»… А как Вы оцениваете культурный потенциал Петербурга?
– Культурный потенциал Петербурга – огромный. Но, кстати, и у Москвы – не меньший. Другое дело, что отношение к культуре несколько различное. Иногда даже противоположное. В этом смысле Петербург всегда очень серьезно отстаивает свою самоидентификацию, самоопределение. И хотя я сейчас большую часть времени провожу в Москве, но отстаиваю именно петербургский взгляд на мир, на культуру, на мироздание. За это очень сильно борюсь. Причем для меня – это нетрудно, это естественное состояние. В этом смысле, когда я говорю, что со мной вместе на сцену выходит Петербург, я абсолютно точно отвечаю за свои слова.
А какие черты Петербурга Вы отстаиваете?
– Во-первых, ответственность за свои поступки, мысли, за свои слова. Несуетность. Для Петербурга – очень важная черта. Москва – суетливый город. И часто очень несерьезный. Поверхностный. А Петербург – город глубокий, при всех, кстати, хороших и плохих чертах этого качества… Может быть, мрачный. Но очень возвышенный. Возвышенность – в Москве, скорее, гостья. Хоть есть чудные люди и фантастически прекрасный тип москвичей, но, в целом, Петербургу гораздо больше это качество присуще. Красивый город! И более того – город красоты как философии, как идеи. Красота – это необходимое поле существования города. Вне ее Петербурга не станет. В то же время город – изящный и предельно мужественный. Сочетание это уникальное. Об этом я не первый раз говорю. Таких городов в мире почти не существует, где бы одновременно соединялись изящество и мужество.
Часто сравнивают Париж и Петербург…
– Архитектура – да, может быть. Архитектурных параллелей очень много. А дух городов, суть их – абсолютно разная! Если не противоположная. Париж –легкомысленный город. Легкомысленный, надменный, кокетливый и мелочный. Хотя, конечно, блестящий и роскошный. Скорее, Москва ближе к Парижу, чем Петербург.
Какое здание символизирует для Вас Петербург?
– Немало зданий. Самая первая ассоциация – это, наверное, Петропавловский собор Петропавловской крепости.
Вы разделяете Петербург на старый и новый?
– Географически и архитектурно – конечно. Это было бы странно – не делить. Человечески – нет. Для меня существует достаточно четкий петербургский тип человека. Это не обязательно интеллигентные, глубоко чувствующие, образованные, а самые разные люди, но когда они с городом сливаются, в них это видно, чувствуется! Самого разного социального, финансового и образовательного уровня…
А есть ли у сегодняшнего времени яркий, колоритный образ петербуржца?
– Не могу обобщить. Наверное, яркого образа нет. Он существует, дышит во всех нас, кто здесь живет, учится, кто останется здесь жить дальше, в тех, кто этот город принял в себя. Но здесь живут все-таки пять миллионов человек.
Мужское или женское начало у Петербурга?
– Мужское. Очень жестко.
А у Москвы?
– У Москвы, наверное, женское. Как и у всей России. А у Петербурга – очень ярко выраженное мужское отношение к жизни, и поведение, и даже стиль.
У нашего правительства есть идея перенести часть административных организаций из Москвы в Петербург, разделить часть функций между двумя столицами…
– Я думаю, для Петербурга это было бы очень полезно. Город построен, как столица. Город состоит из дворцов, банков, университетов, присутственных мест. И если его не насытить нарочито столичными функциями, то постепенно все будет ветшать и приходить в негодность…
На самом деле в России существует две столицы – Петербург и Москва. Между ними происходит постоянное соперничество и достаточно ярко выраженное противостояние. В том числе –и культурное. Мне кажется, что для Отечества – это полезно: есть определенная динамика развития.
Петербург сможет противостоять Москве?..
– Духу столицы или духу города? Это все вещи относительные. В Москве настолько много хорошего, что неплохо и нам в какой-то мере перенять! А город я имею в виду как комплекс зданий, сооружений. Ему необходимы какие-то управленческие функции, обязательно!
Вы часто выступаете как в Москве, так и в Петербурге. Многие артисты отмечают, что петербургский зритель – более глубокий. Московский – более поверхностный…
– Неправда! Интеллигентные люди и в Петербурге, и в Москве друг другу не уступают. Разнятся темпераментом. В Москве гораздо более обычна ситуация взрывного ответа из зала – счастливого, мощного, громкого, даже какого-то оглушительного. В Петербурге это – категорическая редкость.
А где Вам сложнее выступать?
– Не знаю, кстати. В Петербурге сложнее. Если в Москве я начал выступать только с1998 года всерьез, то в Петербурге – с 1987-го. И здесь уже своя колоссальная история, которую надо отстаивать и поддерживать. Ответственность больше.
Не думали ли Вы о том, чтобы навсегда переехать из Петербурга в Москву?
– У меня есть единственное трагическое несовпадение с городом – я здесь очень не здоров. Это банальная ситуация, многие люди в здешнем климате плохо себя чувствуют. Причем, чем реже я бываю в городе, тем это заметнее. Это, может быть, единственный аргумент в пользу того, чтобы «физически» уехать из Петербурга. Но я уже об этом говорил неоднократно: где бы я ни жил, я все равно внутренне остаюсь жителем этого города и другим быть просто не могу! Буду так или иначе всегда сюда возвращаться и сюда стремиться. Но судьба человеческая – вещь достаточно не простая… По крайней мере, половину жизни я в этом городе прожил.
А большое количество выступлений в Москве – это очень просто: в три раза население города все же больше. И еще одно: Москва находится на пересечении всех путей. Из-за развала союзного государства Петербург стал достаточно тупиковой точкой. Отсюда – только в Карелию. Или в Прибалтику, которая уже не в составе России.
То, чем Вы занимаетесь, – Ваше призвание?
– Да, абсолютно точно. В этом смысле я человек счастливый. Мне работа доставляет счастье, наслаждение, удовлетворение… это здорово! Но все-таки это не самое важное в моей жизни. Какие-то более серьезные вопросы существуют, но о них в интервью не говорят… Жизнь не может исчерпываться работой и определяться не должна только работой. Жизнь поддерживается работой, жизнь проявляется в работе, но она все равно – больше работы. Желание любить и чтобы тебя любили! Вот необходимое условие жизни человека. Любого человека, на любом месте. А для меня – это еще и общение с людьми, которые мне дороги, которые мне близки, и вообще – общение.
У Вас была идея создать собственный театр…
– К сожалению, в наше время это исключительно вопрос финансирования, который мне лично не потянуть. Мне в этом все десять лет как никто не помогал, так и не собирается – ни власти, ни спонсоры. Это с одной стороны прекрасно, потому что свобода, на самом деле, дороже всего. В этом я тоже убедился. Но какие-то вещи ты не можешь себе позволить. Отвечать за несколько человек (театр меньше десяти человек не бывает) – это очень серьезно! Отвечать за их семьи, за их жизнь, за их здоровье. Обязательно кто-то должен помогать. Театр сам себя прокормить, конечно, может, но ему для этого не должны мешать! А в нашей стране, к сожалению, колоссальное количество и нахлебников, и просто случайных людей, которые к любому делу приложат руку в плане «отнять», но не «помочь». Кстати, это единственная проблема, потому что во всем остальном – есть и люди, которые могли бы в этом принять участие, есть и внутренние резервы, и желание. Это «запятая», которая не дает идти вперед…
Если бы судьба не связала бы Вас с Петербургом, сложилось ли что-то иначе в вашем творческом становлении, как Вы думаете?
– Многое могло бы быть иначе… Я думаю, что если Богу было угодно, чтобы я был в том качестве, в каком сейчас существую, то, конечно, я все равно был бы певцом, вероятно, успешным певцом, если бы вел себя разумно в этом смысле. Но в истории человеческой жизни, как и вообще в истории, – сослагательного наклонения не существует. «Если бы» здесь не работает. А догадки можно строить самые разные…
Я без Петербурга своей истории не представляю… это был бы другой человек…

Беседовала Инна Фрадкова.
Санкт-Петербург