Не спрашивай, зачем унылой думой
Среди забав я часто омрачен…

Не спрашивай, зачем душой остылой
Я разлюбил веселую любовь…

Кто счастье знал, уж не узнает счастья,
На краткий миг блаженство нам дано…

Я понимаю, что это неправильно, что в такой день, конечно, должны звучать не только романсы в исполнении Олега, но и какие-то речи, выступления ответственных лиц, должны читаться стихи, посвященные Пушкину, но ей-богу, признаюсь честно – все это я отдала бы за то, чтобы как можно дольше продлить этот концерт.
Ведь когда поет Олег Погудин, то в каждом романсе я чувствую пушкинское дыхание, как будто бы сам Поэт рассказал певцу, как он хотел бы слышать свои стихи в музыкальном исполнении.

Долго ль мне гулять на свете
То в коляске, то верхом…

На каменьях под копытом,
На горе под колесом,
Иль во рву, водой размытом,
Под разобранным мостом.

Иль чума меня подцепит,
Иль мороз окостенит…

Ах, как хороша здесь была Лешина скрипка… И вот уже, как и везде, где бы Олег не выступал – восторженные аплодисменты и многочисленное «Браво!»

Если жизнь тебя обманет,
Не печалься, не сердись…

Какое же, все-таки, это чудо – Олег… Красота голоса такая, что невозможно даже передать, насколько он чарует, потрясает, хотя, казалось бы – я заранее знаю, что будет исполнено, а вот, поди ты…
В заключении концерта Олег говорит - и говорит, как всегда искренне о том, что его волнует, печалит или радует. И в этом монологе мне очень запали в душу его слова... его признание в любви к этим местам, об их огромной значимости в его жизни и, что самое главное, он говорил о том, что я сама чувствовала и переживала…

«И, все-таки, сейчас лучше, чем словами Пушкина не сказать о том, что я сейчас чувствую, о том, что чувствую всегда, приезжая сюда и находясь вдали от этих мест, вспоминая о них, питаясь воспоминаниями о них, питаясь надеждой на скорую или, может быть, не очень скорую, но все-таки драгоценную, желанную встречу...»

Иногда ты останавливаешься и понимаешь это.
«Твоя печальная пустыня,
Последний звук твоих речей,
Одно сокровище – святыня,
Одно – любовь души моей..»
О Тригорском ли это конкретно или вообще об этом дивном крае: так или иначе, для меня иногда, действительно, это остается единственным сокровищем, которое, ты понимаешь, не уйдет и не предаст…»

«Я хочу, чтобы счастье не покидало эти края…»

Кубок янтарный полон давно,
Пеной угарной блещет вино…

Мне не к лицу и не по летам...
Пора, пора мне быть умней!..

(Слова из монолога взяты из рассказа Ольги Васильевны)

Вот такой это был концерт, который, действительно, оставил в душе свет. И хотя по настроению он был совсем иной, чем московский, но такой дорогой и в своей искренности, и в своей печали…

На улице еще совсем светло: здесь уже вовсю властвуют белые ночи, и поэтому идти в гостиницу после такого прекрасного концерта совсем не хотелось. И мы решили продолжить для себя этот чудесный праздник, который уже подарил нам Олег. И как хорошо было нам всем вместе поднять «кубок янтарный» за этого удивительного человека, открывшего для многих из нас эти дивные места…

Вот такие у меня замечательные девчата… Только тут еще не все уместились.

(продолжение следует)

Здравствуй, Пушкин! Просто страшно это -
словно дверь в другую жизнь открыть -
мне с тобой, поэтом всех поэтов,
бедными стихами говорить.

Вся Отчизна в праздничном цветенье.
Словно песня, льется вешний свет,
Здравствуй, Пушкин! Здравствуй, добрый гений!
С днем рожденья, дорогой поэт!

Я.Смеляков

Какой год я приезжаю сюда, но вот попасть на литию у меня никогда не получалось. То в этот час Миша с Лешей выступают на крыльце пушкинского дома в Михайловском, то еще какая-нибудь неотложная причина – в общем, никак. Но сегодня мы уже точно попадем.
С утра небо хмурилось, и все шло к тому, чтобы позаботиться о зонтах: не ровен час промокнешь до нитки, а на улице совсем не жарко.
На лесной песчаной дороге, которая вела от турбазы до поселка, перед нами вдруг оказалась небольшая птаха, которая все время прыгала чуть впереди нас и совсем не собиралась улетать. Мы, было, сначала подумали, что у нее повреждено крыло или лапка, или она уводит нас от гнезда, но потом, только через некоторое время, разгадали ее несложную комбинацию. Ну и хитра, бродяга…

И чего тут заморачиваться в поисках корма, ловить каких-то букашек, когда мимо ходит столько людей. Чуть притворись - и кусочек хлебца или горсть семечек тебе обеспечены. Так что все очень чудненько получается: люди здесь добрые, отзывчивые и, конечно, не дадут пропасть бедной птичке. А эта бедная птичка так хорошо охраняет свою хлебную территорию, что попробуй только появись здесь непрошенная гостья - мало не покажется. Вот эту разборку мы как раз и наблюдали. Да, ну, все, как у людей…
У развилки дорог нас неожиданно приветствовал сам Александр Сергеевич, которого вчера еще тут не было. Ага, здесь с вечера рабочие копали какую-то ямку, и вот, оказывается, для чего.

- Ну, здравствуйте, наш дорогой!.. Конечно, мы обязательно придем к Вам в гости…

Когда мы подошли к памятнику Пушкину, здесь уже заканчивалась торжественная часть, и вся процессия под небольшим дождем медленно двинулась к воротам Святогорского монастыря.

Один из венков нес Владимир Костров.

Вот делегация вошла на территорию Святогорского монастыря и сейчас начнет подниматься по старинной каменной лестнице к могиле Александра Сергеевича. Мы постарались оказаться здесь пораньше, но наверху уже полно народа. Видно, что многие приехали поклониться Пушкину из разных городов и даже стран…
Шел дождь: когда ты стоишь у самой могилы Поэта, то кажется, что вместе с людьми и сама природа сейчас оплакивает его. Постояв еще немного и поняв, что в таком количестве народа нам все равно ничего не будет видно, мы решили зайти в монастырь и просто поставить свечи за упокой его души…

На литию спешил и Олег Митяев, который тоже остановился на турбазе. Я с большим уважением отношусь к его творчеству и очень рада была увидеть его здесь. И вот тут вдруг появилось солнышко, как будто приветствуя День рождения Поэта.
Поскольку онегинские чтения начнутся около двух, то нам к тому времени обязательно нужно оказаться на месте: все остальные планы будем подгонять под это мероприятие.
Самая короткая дорога до Михайловского проходит через бугровские луга, а тогда, в первый год, ничего еще не зная здесь, я ходила только по шоссе. Это же в четыре раза длиннее…

Вместе с нами на поляну спешили еще и вот такие, хорошо откормленные красавцы: вторая лошадь просто не видна из-за коляски. Понятное дело, едут на работу - катать народ по поляне. Наша Ольга Васильевна хотела напроситься к ним в попутчики, но я была совсем не уверена, что она вовремя прибудет на место.

Сегодня мельница была открыта, и наш славный мельник вовсю зазывал к себе народ. Тут в ход шли балалайки, и даже патефон играл какую-то старинную разудалую песню, что сразу создавало праздничное настроение. Эх, не могу вспомнить ее название…
Не теряя времени, мы сразу направились к Острову уединения, где и будет проходить запись аудиокниги. Три длинных скамейки пока еще были не заняты, и мы разместились прямо посередине первого ряда. Как раз вовремя. Буквально через несколько минут сюда очень активно начал подтягиваться народ, и свободных мест совсем не осталось.
Первым будет записываться И.Скляр. Правда, мне не очень понятно, по какому определению выбор пал именно на него? Ну, понятно, Лановой, Смехов – это хорошие чтецы, и у них в репертуаре есть не одна литературная программа. А вот Игоря что-то в этой роли я никогда не замечала. Ну, ладно, посмотрим, что из этого выйдет…
А какую же главу будет читать Олег? Я очень надеялась, что восьмую, заключительную – ту, что так великолепно исполняет Ю.Решетников. Не угадала, а жаль. Она досталась И.Скляру.

Мне очень не хочется никого обижать, но это надо было выдержать… Это было не то, чтобы никак – это было просто откровенно плохо. Иногда казалось, что Игорь вообще впервые открывает «Онегина». Ни выражения, ни участия – одна безликая монотонность. Нет, это не только мое мнение. Изнывали все. Через десять минут скамейки были уже полупустые… Но нам-то надо было дождаться Олега… Не понимаю, зачем нужно было приглашать артиста, который все-таки, в основном, снимается в кино, на такую запись? Ну, не его это стезя… Вот «Комарово» - это супер, вот это его. Помните, как вся страна распевала этот шлягер? Если он никогда прежде этим не занимался, то какого другого результата можно было ожидать? Человек прочитал, как мог, и, по большому счету, не его вина, что это не получилось…
Ожидать Олега пришлось не очень долго, правда, тепла в середине дня не прибавилось, и мы порядком замерзли.

Олег появился со стороны поляны - он шел по лесной дорожке. И вот уже идут последние приготовления, и Олег осматривает палатку. Видно, что ему тоже не особо жарко: он с усилием растирает замерзшие руки.

Вот он надевает наушники и сейчас начнется запись… Перед началом Олег признался, что узнал об этом за неделю и особо подготовиться не было времени. Был в хорошем настроении: смеялся и шутил. Ну вот, начинает...

Гоненье на Москву! что значит видеть свет!

- Переписываем.

Где ж лучше?
Где нас нет.
Грибоедов.

Гонимы вешними лучами,
С окрестных гор уже снега
Сбежали мутными ручьями
На потопленные луга…

Как грустно мне твое явленье,
Весна, весна! пора любви!..

Или, не радуясь возврату
Погибших осенью листов,
Мы помним горькую утрату,
Внимая новый шум лесов…

Вот время: добрые ленивцы,
Эпикурейцы-мудрецы,
Вы, равнодушные счастливцы,
Вы, школы Левшина птенцы…

Мой бедный Ленской! за могилой
В пределах вечности глухой
Смутился ли, певец унылый,
Измены вестью роковой…

Но Таня плакать не могла;
Лишь смертной бледностью покрылось
Ее печальное лицо.
Когда все вышли на крыльцо,
И всё, прощаясь, суетилось
Вокруг кареты молодых…

(Перебивает сам себя и перечитывает заново. А с поляны так громко слышится разноголосое пение, причем, усиленное микрофонами)

Здесь с ним обедывал зимою
Покойный Ленский, наш сосед.

(Недоволен собой и вновь перечитывывает)

Здесь почивал он, кофей кушал,
Приказчика доклады слушал…

(неправильно выговорил слово и остановился)

- Что ж такое? Давайте прервемся, а то я устал…

Холодно, поднялся ветер и дождик не заставил себя ждать. Олегу принесли горячего кофе. Да, читать сейчас - одно «удовольствие». Сбоку музыка гремит, сверху дождь барабанит по крыше. Ну, просто созданы все необходимые условия для записи аудиокниги…

- Начнем выше: семнадцатая строка, с середины.

Она глядит: забытый в зале
Кий на бильярде отдыхал…

(ошибся)

- Да что ж такое?

$IMAGE2$

Татьяна взором умиленным
Вокруг себя на всё глядит,
И всё ей кажется…

- Извините.

( читает еще раз)

$IMAGE3$

Татьяна с ключницей простилась
За воротами. Через день
Уж утром рано…

(сбился с текста)

Певца Гяура и Жуана,
Да с ним еще два-три романа,
В которых отр…

(не получилось выговорить слово. Олег обращается к звукооператору)

- Можно.Там просто поют так сильно, что меня всерьез сбивают.

С его безнравственной душой,
Себялюбивой и сухой,
Мечтанью преданной безмерно…

- Так. Здесь просто… давайте еще раз.

(переворачивает назад страницы)

- Разбито по листам…

(А с поляны звук голосов только усиливается. К ним присоединилась еще и птичка, вот только она, как мне кажется, своей трелью украшала чтение Олега, а может быть, в чем-то и помогала ему.)

Созданье ада иль небес,
Сей ангел, сей надменный бес,
Что ж он? Ужели подражанье,
Ничтожный призрак, иль еще
Моск…

(Олег так хорошо начал, но, к сожалению, сбился и сам на себя досадует)

- А… что ж такое?

О страх! нет, лучше и верней
В глуши лесов остаться ей.

- Две минуты передохну... Можно писать.

Пришла, рассыпалась…

- Ну, в общем здесь… Вы знаете, про то, что он дохнул, завыл – так вот он, в общем, и завыл вовремя.

(Олег смеется. Надо сказать, что, несмотря на все «прелести» записи, он настроен очень благожелательно и не выказывает ни капли раздражения)

- Откуда писать? «Настала осень золотая»?

Но лето быстрое летит.
Настала осень золотая…
Пришла, рассыпалась; клоками
Повисла на ветвях берез…

(не те слова)

- На суках дубов. Извините.

(обращается к звукорежиссеру)

- А там так и будет, да, этот хор звучать? Он меня настолько…(смеется) отчаянно… Они просто в своем ритме поют очень так… с Пушкиным несочетаемо.

(продолжает)

Блеснул мороз. И рады мы
Проказам матушки зимы…

(останавливается)

- А то, что дождь так барабанит, это ничего?

(а что, здесь есть какой-то выбор? – это я уже от себя…)

- Нет, писать или не писать? Я спокоен..

(Мы все одеваем плащи: народ глядит на нас с завистью, а кто-то уже хочет купить их у нас, как будто мы носим с собой по два экземпляра.)

Обоз обычный, три кибитки
Везут домашние пожитки…

(повторяет снова)

Горой кибитки нагружают.
Бранятся бабы, кучера.
На кляче…

(ошибся. А дождь все усиливается. Олег слушает, как тяжелые капли бьют по палатке.)

- Точно не мешает? Потому что уже очень громко. Наверное, придется...

(имеет в виду перезапись некоторых частей)

- Но у меня в наушниках слышно очень сильно. Давайте допишем тридцать вторую строку, а там посмотрим. Пишем.

"Увижу ль вас?.." И слез ручей
У Тани льется из очей…

(останавливается)

- Как ветер налетит, так совсем барабан барабаном. Но, хотя, для следующей строфы дождь – помощник. Давайте пропишем тоже.

Прощай, свидетель падшей славы,
Петровский замок. Ну! не стой,
Пошел! Уже столпы заставы
Белеют; вот уж по Тверской
Возок…

(ошибся и досадует на себя)

Мелькают мимо будки, бабы,
Мальчишки, лавки, фонари,
Дворцы, сады, монастыри,
Бухарцы, сани, огороды,
Купцы, лачужки, мужики,
Бульвары, башни, казаки,
Аптеки, магазины моды,
Балконы, львы на воротах
И стаи галок на крестах.

(вот эту часть Олег прочитал особенно хорошо!)

С чулком в руке, седой калмык.
Встречает их в гостиной крик
Княжны…

- Та-ра-рам. Это надо переписать..

(и так забавно это получилось это у него)

У Пелагеи Николавны
Всё тот же друг мосьё Финмуш,
И тот же шпиц…

(Не выговаривает слово – "шпиц" – и сам над собой смеется. Да у него от усталости, от напряжения, уже язык заплетается. Нет, все, конечно, «замечательно»: преодолевать трудности - наша главная задача. Это тебе каждый может так прочитать роман, а вот ты попробуй под хоровое пение, да еще под не слабый дождичек… Вот это самое оно.)

Чужие и свои победы,
Надежды, шалости, мечты…

- Так. Это переписываем.

Архивны юноши толпою
На Таню чопорно глядят…

- Так. Надо чуть-чуть отдохнуть.

Татьяна вслушаться желает
В беседы, в общий разговор…

(что-то у Олега здесь не идет, и он переписывает эти строки несколько раз.)

Но там, где Мельпомены бурной
Протяжный раздается вой,
Где машет…

(ошибается)

- А, это так. Секунду, секунду.

(делает речевые упражнения)

Здесь кажут франты записные
Свое нахальство…

(сбивается)

- Тяжело… Сейчас. Давайте с пятьдесят первой снова.

А глаз меж тем с нее не сводит
Какой-то важный генерал…

К сожалению, на этом месте у меня кончилась пленка: кто же знал, что Олег будет читать "Онегина"? Помню, что по окончании чтения он несколько раз переписывал вот этот отрывок:

Как часто в горестной разлуке,
В моей блуждающей судьбе,
Москва, я думал о тебе!
Москва... как много в этом звуке
Для сердца русского слилось!
Как много в нем отозвалось!...

И каждый раз он получался у него замечательно и очень вдохновенно.
Когда раздались аплодисменты, Олег, улыбнувшись, сказал, что мы очень к нему милосердны...

Потом Олега окружили желающие взять у него автограф, и кто-то подарил ему очень нежный букет незабудок.

Вот что можно написать в конце этого рассказа? Как всегда, постараться сгладить острые углы и промолчать, как будто все прошло замечательно, и все рады и счастливы? Видит Бог – в этот раз я совсем не хотела замечать ничего дурного, просто старалась настроить себя только на хорошее. Не получилось… Да пока я еще раз прослушивала эту запись… это ж какие нервы надо иметь?.. Я просто поражаюсь выносливости Олега. По душевным и физическим затратам, это - как если бы он спел целый концерт в огромном зале.
Я не могу понять, о чем думали организаторы этого проекта, когда выбирали место для его проведения? Да, место само по себе замечательное – лучше и сыскать трудно, но как на нем работать? А они никак не догадывались, что в то же самое время, когда будет проходить запись, на поляне, которая буквально в двадцати метров отсюда, будут идти праздничные гулянья? Вот как это возможно было соединить по времени? Или им главное само место и событие, а как должен при этом себя чувствовать артист, как он должен выложиться, чтобы пробиться через все эти шумы, да еще и суметь сосредоточиться на материале – их совсем не волновало? Такое ощущение, что здесь одновременно работали две команды, и каждая из них совершенно не имела представления о планах другой… Молодцы, ребята…
На В.Смехова у нас сил уже не оставалось...

(продолжение следует)

На сцене шли какие-то выступления, а рядом накачивали газом огромный шар и мы решили дождаться его запуска. Красиво пошел, но вот погода, как мне кажется, не очень благоприятная для таких занятий. В корзине находилось несколько человек: шар поднимался все выше и выше, и под действием ветра его начало сносить в сторону озера Кучане. И как-то мне стало боязно за этих смельчаков… Удачного им приземления!..

На маленькой сцене, что у самого леса, шел спектакль: правда, я не поняла, о чем там речь: когда мы подошли, он уже заканчивался.

Если не ошибаюсь, то это играли петербургские артисты.
Вот, что всегда было замечательно в Пушкинских Горах – так это Святогорская ярмарка и неважно, проходила она в самом поселке или на поляне Михайловского. Сколько всегда здесь было интересного – глаза разбегались. Тут и поделки народных умельцев, и монастырские товары и всякие вкусности. И все хотелось купить не только себе, но и привезти своим друзьям и близким. А какие здесь продавались чудесные колокольчики? Помню, как однажды я не утерпела – всего ведь не купишь – и один взяла себе, а другой в подарок Олегу…
Сегодня же это представляло собой невероятное зрелище. Ну, меня здесь, наверное, уже трудно чем-нибудь удивить, но увидеть в этот день на поляне Михайловского филиал Черкизовского рынка, я никак не ожидала. Это ж какую надо иметь «светлую» голову, чтобы подуматься до такого? Какой там Пушкин и при чем он здесь вообще? Конечно же, люди приезжают сюда исключительно лишь для того, чтобы купить какие-нибудь дешевые штаны или майку.
Чтобы не видеть этого зрелища, мы пошли поближе к животным. Очень серьезный, важный собой верблюд стоял в ожидании желающих покататься на нем. Его пренебрежительный взгляд свысока очень ясно выражал его мысль: «И чего вообще я здесь делаю?»

А вот, действительно, чего? Лошади – это понятно, это просто замечательно прокатиться сейчас на коляске пушкинских времен, а причем здесь верблюд? Просто какая-то поляна актрационов, никак не взаимосвязанная с тематикой праздника.
На совсем малюсенькую лошадку или ослика – уж и не припомню точно – пытался взгромоздиться огромный толстый мужик. Звучит грубовато, но это, действительно так. Вот уж незабываемое зрелище… Весил он чуть ли не в два раза больше, чем само животное. И это маленькое существо стояло так безропотно и покорно, пока этот детина пытался усесться на него, что у меня не выдержали нервы.
- Дядя, ты вообще-то видишь, на кого садишься? Ты же ей спину сломаешь!
- А я заплатил…
Я обратилась к девушке, хозяйке этой лошадки:
- Девушка, а вы куда смотрите? Неужели вам не жалко лошадку?
А она лишь только в ответ пожала плечами.
Да… кто же здесь, на самом деле, животное? Для меня этот вопрос был очевиден: вот просто руки чесались дать им обоим по физиономии, настолько жалко было это маленькое существо.
В общем, все замечательно – праздник в самом разгаре… И настроении, глядя на все это, час от часу просто "улучшалось"…
Что понравилось – так это «Пушкинский кинотеатр» под открытым небом. Вот здесь было сделано все удачно. Располагался он в самом начале поляны, подальше от всех шумов и кто хотел, садился прямо на траву перед экраном и смотрел кино. Сейчас как раз шла «Бырышня-крестьянка». Если бы позволило время, я бы непременно устроилась где-нибудь поблизости и с удовольствием посмотрела бы этот замечательный фильм. Даже десяти минут просмотра мне хватило на то, чтобы немного успокоиться от столь "приятных" зрелищ. Нет, все-таки, так быть не должно. Я целый год жду этого дня, чтобы приехать сюда и увидеть всю эту нелепицу? Нельзя так зависеть от внешних факторов – надо взять настроение в свои руки и срочно улучшить его. Сказано – сделано.

С девчатами мы набрали шашлыков, взяли бутылку хорошего сухого вина и устроили себе праздник прямо на поляне, благо выглянувшее солнышко стало немного пригревать. Вот чтобы бы раньше ему…
Так, здесь с празднованием пушкинского Дня рождения все ясно. Теперь надо осуществить давно намеченный план: Савкина гора и Тригорское. Но прикинув, поняла, что сегодня все это в полном объеме никак не удастся. Мы просто не укладываемся по времени и к тому моменту Тригорское уже будет закрыто, поэтому наше путешествие мы разобьем на два дня. Сейчас же мы идем только на Савкину гору. И вечером у нас как раз останется время, чтобы послушать выступление Олега Митяева. Но перед этим очень хотелось еще раз пройтись по Михайловскому, чтобы снять с себя всю эту массу совершенно ненужных впечатлений, освободиться от них. И тут ничего лучше, чем такая прогулка и быть не может…
Когда я иду мимо дома Семена Степановича Гейченко, я мысленно всегда кланяюсь этому удивительному человеку. Невозможно переоценить то, что сделал он для того, чтобы Пушкинский заповедник был таким, каким мы видим его сейчас.

Вдали от суеты столицы,
В сени Михайловских лесов,
Его приветствовали птицы
Веселым звоном голосов.

Сияла Сороть жемчугово,
Медвяный запах шел с полян.
Берег он пушкинское слово,
Как драгоценность россиян.

Храня старинную обитель
И святость мирную могил,
Он, как влюбленный и мыслитель,
Молитву Пушкину творил.

И, тронув пушкинскую лиру,
Внимая звуку вещих струн,
О нем рассказывал он миру,
Как летописец и ведун.

Не зря его любили дети
И уважал простой народ...
Он вместе с нами на планете,
В народной памяти живет...

В.Мухин. Июль 1996 года.

А взгляните на окна его дома – сколько самоваров вы увидите там?

Собрал все виды самоваров
Семен Степаныч с разных мест,
Талант его - судьбы подарок,
Людским деяньям благовест.
В них ювелирная работа
Бессонной ночи, песни дня,
И соль невысохшего пота,
И жар сердец, и пыл огня.
В них торжество гостеприимства
И наслажденье пития,
В них и различье, и единство
Людей, идей и бытия.
Испить из каждого б глоточек
И глубже в душу заглянуть...
Как я хотел бы, между прочим,
Их разгадать судьбу и суть!

Ю. Самгин, 17 октября 1977 года.

Мой любимый куст уже вовсю благоухает своим нежнейшим ароматом и пройти мимо, не вдохнув его – невозможно и от этой красоты просто глаз не отвести…

Быть здесь и не подойти, не поздороваться, не дотронуться до этого дома рукой – нельзя, так просто не может быть…

И прошло-то всего минут тридцать, как мы ушли с поляны, но вот окунувшись в это очарование, мы забыли про все увиденное там: все лишнее сейчас стерлось из памяти. Исчезло...

К каждому старому – так и хочется сказать – старинному дереву, здесь очень бережное отношение. Дупла заделывают, замазывают так тщательно, чтобы исключить внешние неблагоприятные проникновения. Обрезают высохшие ветки, убирают старую листву. Да, вот здесь во всем чувствуется идеальный порядок: слава Богу, что на это еще выделяются средства. Наше ВВЦ в этом смысле сейчас имеет довольно плачевный вид и от былой ухоженности там нет и следа. Пустуют клумбы, не подрезаются кустарник и во многом видится момент запустения…

Вот сколько не смотри на эту красоту, не старайся запомнить и увести ее с собой в памяти – этого всегда будет мало. В такие места не возвратиться невозможно и это без вариантов… Посмотрите сами, ведь не наглядеться…

Вот эта лестница ведет вниз, к реке и там, в тени деревьев стоит скамейка. И сидеть на ней можно долго-долго, с наслажденьем всматриваясь в эти заманчивые дали, так влекущие к себе…

Когда мы выходили за пределы усадьбы, то увидели В.Смехова и О.Митяева. С ними была женщина, вероятно, музейный работник, которая выполняла сейчас роль гида, рассказывая им об истории пушкинского заповедника и показывая его достопримечательности. Да тут все, на самом деле - одна большая Достопримечательность!

Деревянный мостик вел в загадочную, трудно проходимую чащобу. Туда мало, кто сейчас ходит: очень уж зарос этот лес и даже солнце туда пробиться почти не может.

А вот незабудки, куда ни глянь – повсюду радуют глаз…
Когда нет половодья, на Савкину гору мы всегда идем лугом, мимо старой мельницы. Какое раздолье кругом и только прибрежная трава мягко перешептывается между собой.
Савкина гора – место уникальное. Всегда, когда я попадаю сюда, когда передо мной опять расстилается вся эта невиданная красота и она какая-то очень своя, русская – у меня возникает чувство благоговения. Наверное, именно здесь ты понимаешь, насколько же хороша наша Россия и что жить вне ее – невозможно. Это, как воздух…

К сожалению, дождь не дал нам подольше побыть здесь и вот только когда он вошел в полную силу, мы поняли, что пора уходить… Обратно шли уже совсем другим путем – лесная дорога вела нас вдоль озера Маленец.

Да, в этом году, наверное, будет невиданный урожай земляники: все леса буквально белы от ее цветения, а на черничных кустиках уже видны зеленькие ягодки – и здесь урожай обещает быть отменным. Ну, вот как не приехать сюда в конце июля?..
Еще в траве видны последние ландыши, но рука не поднимается, чтобы их сорвать, а вот вдохнуть в себя их запах нужно обязательно.

Вот этот камень лежит у озера Маленец и каждый человек, проходящий мимо, обязательно подойдет, прочитает эту надпись и еще раз окинет взглядом эти места…
Тем временем на поляне почти все закончилось: ждать выступление О.Митяева мы уже не стали. День был довольно плотно насыщен событиями и мы, конечно же, порядком устали: пора домой. Уже подходя к краю леса, я увидела большое и крепкое спиленное дерево. Ему бы еще стоять и стоять, а его уже распилили на дрова, а кругом ведь столько поваленных деревьев : бери – не хочу. Вот тебе и заповедник: для кого-то и охранная зона не помеха…

Каждый день у нас перенасыщен событиями – и как все успеть? Вот и сегодня - с утра поход в Тригорское, а потом … об этом чуть позже…
Мне не терпелось увидетьТригорское: я очень люблю бывать здесь. Это какой-то волшебный, дивный край. Когда ты бродишь по его дорожкам, то весь остальной мир остается где-то очень далеко. Тригорское зачаровывает…
Странно, но по дороге к нему, там, где раньше на полях я видела множества аистов, теперь их нет ни одного. Куда же они подевались?
Первым делом, конечно, мы поднимаемся к церкви св. Георгия. Она почему-то не действует: на дверях висит замок. Быть здесь и не подойти к могиле С.С.Гейченко, невозможно. Тут всегда чисто прибрано, ухожено с такой любовью, что этого нельзя не заметить. Всегда стоят свежие цветы.
Кончился праздник, и сразу стало тихо и безлюдно. Около усадьбы, где прежде было огромное количество цветов, сейчас скромно.
Поскольку все гостевые домики в Михайловском заняты приглашенными гостями, то Олег в этот раз жил в Тригорском. Тихо, отдаленно: сюда почти не проникают звуки современной цивилизации и можно спокойно отдохнуть, выспаться, наконец.
Вот это дерево в таком буйном цветении, я прежде не видела никогда. Красота-то какая…

В этот дальний уголок Тригорского я еще ни разу не заходила. А тут тоже наблюдаются какие-то интересные постройки: небольшой домик пушкинских времен, конечно, восстановленный.

Как мне объяснили - сейчас здесь хранятся все хозяйственные инструменты и материалы усадьбы. А что это за доска висит на доме? Надо бы подойти поближе и посмотреть, что же там написано?

Если сейчас вокруг такое безмолвие, то можно себе представить, какая оглушительная тишина стоит здесь зимой? Наверное, в здешних лесах еще водятся зайцы – им тут приволье…
Домой мы возвращались мимо знаменитых Трех сосен и как хорошо, что не сбылись мои опасения, когда в прошлом году я увидела здесь трактор. Вокруг сосен ярким ковром зеленела молодая трава...
На вечер у нас запланировано торжественное мероприятие – День рождения Ольги Васильевны, которое мы будем справлять в гостевом домике, в котором живем уже второй день. Скажу без лишних слов, что это - сказка, правда, очень дорогая… Зато День рождения удался на славу. Хотя на улице весь вечер шел дождь и все дрова отсырели, но, для такого случая, я все-таки, сумела разжечь камин…

Я уйду в уголок,
Затоплю камелек.
И смотреть буду в кроткий огонь...

И как хорошо и уютно было сидеть сейчас у камина, слушать сухое потрескивание дров и видеть рядом лица людей, хороших и умных людей, которых собрал, соединил между собой, подружил вот этот удивительный человек, чей голос просто творит чудеса…

В шесть утра наш поезд прибыл на перрон Ленинградского вокзала: вот и закончилось это недолгое путешествие. Всего четыре дня, а кажется, что в Москве я не была, по крайней мере, месяц… Все.