Фасад этого дома выходит на Золотоворотский сквер (в нем находятся остатки Золотых ворот, построенных при Ярославе Мудром). В этом уютном сквере я любила подолгу сидеть и читать в школьные годы. Рядом, в 45-том номере, в Доме Ученых, прошел мой школьный выпускной вечер. В доме напротив, через дорогу, работала моя мама. А через дом за углом начинается улица Прорезная, круто спускаюшаяся к Крещатику. По ней я спускалась на Крещатик и поднималась домой, там был кинотеатр и магазины, где я часто бывала, – то есть я постоянно проходила мимо этого дома (так же и в годы, когда я уже знала о судьбе Вертинского, слушала его), - не подозревая, КТО в нем жил …

Только в прошлом году я прочитала в воспоминаниях Лидии Вертинской о том, что Александр Николаевич почти каждый год приезжал в Киев, который очень любил, давал концерты, снимался на киностудии Довженко. О его концертах мало кто знал, т.к. афиш не было. После возвращения на родину Вертинский мечтал жить в Киеве, но, наверно, это было невозможно.

Я узнала о приезде Вертинского в Киев лишь в 1956 году (ему оставалось жить меньше года, и это был, наверно, его последний приезд в наш город, тогда же, очевидно, он написал стихотворение «Киев – родина нежная», датированное 1956-м годом).

Мой отчим купил билеты на его концерт. Концерт произвел на меня огромное впечатление. Даже сейчас перед глазами его высокая худая фигура в черном фраке, бледное лицо, пластичные, выразительные руки. Очень понравились песни, - мелодии и слова, но особенно – необыкновенный артистизм их исполнения, несмотря на некоторую манерность, жеманство. Не говорю уже о полном отсутствии голоса. Я не могу объяснить, но было что-то в этом артисте завораживающее.
Отчим мой, ровесник Вертинского, бывавший на его концертах еще до революции, так выразил свое впечатление от этого концерта (стихотворение, конечно, далеко от высокой поэзии, но, по-моему, интересно как факт).

***
Мы слушать собрались концерт эксцентричный
В театре Зеленом, на склонах Днепра.
Хоть голос не зычный, а стиль – заграничный,
Мы были уже в нетерпенье с утра.

Заполнены были скамьи до отказа,
А вечер осенний был тепел и тих.
Запомнить хотелось нам каждую фразу
И каждый пропетый вполголоса стих.

Мелодии, слова, как какие-то стоны,
И голос дрожит, как осиновый лист.
Над садом видны ресторана балконы,
Прощальный свой ужин дает там артист.

Деревья струят ароматы, как летом,
Но чудится нам – то не тополь и клен:
На острове, тропиков солнцем согреты
К себе нас манят и банан и лимон.

В театра рядах из-за бледного света
С трудом различишь очертанья лица,
Но знаем – за нами уселись Иветты,
И песни их спеты уже до конца.

Мужчина галантный брюзжит что-то едко.
Он с видом тоскующим в обществе дам.
Но, кажется, шепчет он страстно соседке:
«Глядите, уж падают листья, мадам!»

Окончен концерт. Уходить неохота,
Но час уже поздний, пора на покой.
С толпой через сада проходим ворота,
Аллеей Петровской шагаем домой.

И чудится нам – нас преследуют тени
Каких-то нелепых, ущербных фигур.
Кто ж тот, чьи мы слушали стоны и пени?
Он скорби ль поэт иль смешной балагур?

И сами мы кто – декаденты иль снобы,
Что трогает нас этот старый чудак?
Ведь платье Пьеро уж давно в гардеробе,
И сам уж одет он в изысканный фрак.

Зачем же сегодня мы жадно глотали
Больные слова, что и смысла в них нет?
Какие в нас скрытые струны печали
Дрожат и вибрируют старцу в ответ?

Нет, лучше своего не разгадывать чувства,
Что завтра, мы знаем, исчезнет, как дым.
Пусть критик бубнит о фальшивом искусстве:
- Мы в умные споры вступать не хотим.

Отдались бездумно мы сладостной боли,
Но строги не будем к себе чересчур.
Сегодня наш день, нам кивают магнолии,
Банановый грезится нам Сингапур.

Позже появились пластинки с записями Вертинского. Я часто и с удовольствием их слушала.

Исполнение песен А.Н.Вертинского Олегом Погудиным, я считаю, во всех отношениях, намного сильнее и талантливее авторского. Я слушаю Олега с огромным наслаждением. Но, когда после прослушивания концерта, я мысленно напеваю песни из него, у меня перед внутренним взором, нет-нет, - да и возникнет фигура Александра Николаевича, а в тех местах, где (как мне кажется) акценты у них совпадают, голос Олега в памяти, помимо моей воли, заменяется голосом Вертинского (в словах: «…но пусть он ждет!...» в «Прощальном ужине»).
Голос Вертинского врезался в мою память на всю жизнь.

Рекомендую посмотреть http://shkolazhizni.ru/archive/0/n-4185/ ,там есть интересные подробности об А.Н.Вертинском.