Ежегодно 31 января в 15.30, в петербургском Доме актера вручают Независимую актерскую премию имени выдающегося русского артиста Владислава Игнатьевича Стржельчика. Ее учредили 13 лет назад вдова Стржельчика Людмила Шувалова и его друзья-коллеги Алиса Фрейндлих и Кирилл Лавров. После ухода Лаврова его место в жюри занял Олег Басилашвили.

Премия эта уникальна. Не тем, что создана в момент прощания с колоссальной личностью — именами ушедших великих современников частенько именуют разные начинания: фестивали, фонды, премии, etc. А тем, что она блюдет подлинный культ личности, и это тот случай, когда культ уместен, вернее даже, необходим. И все детали ритуала, выработанного почти за полтора десятилетия, выверены по масштабу и содержательны.

После небольшого музыкального номера - на сей раз это была подборка хитов Нино Роты из фильмов Феллини в исполнении ансамбля народных инструментов Bis-quit orchestra, - старт церемонии дает кто-то из лауреатов Премии — на сей раз это был Сергей Мигицко. И тут же с высоты на сцену медленно ползет большой экран, и на нем возникает Стржельчик. Живой. Неистощимо энергичный. Непостижимо меняющийся в каждой роли и узнаваемый настолько, словно вы просуществовали с этим человеком бок о бок много лет. Ролик из пяти-шести эпизодов-ролей вспринимается как эталон театрального качества. А на сей раз в одном из отрывков Стржельчик еще и возопил, будто о нестерпимой сердечной муке: «В последние годы сценическое искусство пало!» И тут уже повеяло мистикой.

Без мистики не обходится никогда. Эффект присутствия Владислава Игнатьевича впечатляет даже совсем молодых артистов, которым никто и никогда не внушал, что театр изначально и в лучших своих проявлениях, — это нечто, подобное мистерии. Мало того, Стржельчик на экране выглядит великаном, а люди, что в реальном времени собрались в зале, - лилипутами. И это соотношение размеров замечательно отрезвляет, давая верное понятие об истинном положении дел в нынешнем сценическом искусстве. Позволяет мужественно и честно осмыслить и оценить масштаб катастрофы.

Впрочем, имена лауреатов отчасти примиряют и с театральной современностью. А уж об организаторах нечего и говорить. И в комических куплетах, которые пропел актерский ансамбль из ТЮЗа (премию Стржельчика эти артисты в свое время тоже получили за ансамбль, правда, в спектакле) и которые оттеняли патетику (от нее на подобных мероприятиях редко удается совсем избавиться), прозвучала бесспорная мысль: «Сколько б мы премий ни получили, // Трудно быть Фрейндлих, Басилашвили».

Отдельный номер программы — по обыкновению, Бродский в исполнении артиста БДТ Валерия Дегтяря, еще одного стржельчиковского лауреата. На сей раз он читал «Одиночество», призывал «поклоняться данности с ее короткими дорогами, которые потом до странности покажутся тебе широкими». Следуя указаниям, взгляд отрывался (очень нехотя) от мастеров в первом ряду, и пытался найти среди молодых лауреатов разных лет будущих великих. Молодые, как ни странно, впечатляли: Александра Большакова и Дмитрий Лысенков из Александринки, Полина Толстун из БДТ — с их награждением жюри в свое время явно не промахнулось.

Ныне Алиса Фрейндлих, Олег Басилашвили и Людмила Шувалова и вовсе наградили студентов. Алиса Бруновна, озвучивая это небывалое решение, как-то так загадочно пожала плечами, точно и для нее вердикт был удивительным, но что ж поделать, если он показался единственно правильным. Это еще одна особенность Премии Стржельчика — изначальная вера в непререкаемость жюри. Никому не приходит в голову требовать от трех мастеров каких-то отчетов или объяснений. Даже если они полагаются только на интуицию, последняя имеет значение абсолюта. «Мы придумали новую номинацию, - продолжала Фрейндлих, - не слишком, правда, оригинальную: «Путевка в жизнь». И тут же передала микрофон Олегу Басилашвили, который пригласил на сцену трех исполнителей роли князя Мышкина в студенческом спектакле «Идиот» (курс Григория Козлова): Евгения Шумейко, Евгения Перевалова и Максима Студеновского. «Даже если у вас потом будет много премий, у вас не будет больше такого жюри и не будет такого великого человека, именем которого эта премия осенена», - это, видимо, снова сработала интуация Алисы Фрейндлих: новейшие лауреаты так молоды, что некоторые комментарии к ритуалу им действительно не повредили. Впрочем, текст Фрейндлих прозвучал, как голос дельфийской пифии, — ну если предположить, что эта пифия обладала бы магией гениальности.

Члены жюри говорят обычно немного. Но их короткие выступления, порой, стоят спектакля. Нынче, вот, Олег Басилашвили напоследок принялся рассказывать о начале спектакля «Три сестры» во МХАТе его юности: о том, как еще ничего не произошло, даже слова не прозвучало, а на сцене каким-то непостижимым образом уже схлестнулись две атмосферы — безотчетной радости и неизъяснимой грусти, и у зрителей перехватило горло. Пьеса Чехова начинается с рассказа о том, что отец умер год назад в именины младшей сестры — мечтательницы и прелестницы Ирины. Счастье и трагедия совпали в едином мгновении. И ровно то же самое происходит ежегодно в один и тот же день и час в зале Доме актера: ощущение невосполнимой утраты соединяется с ощущением праздника и предчувствием будущего у нашего многострадального театра. И я возьму на себя смелость утверждать, что все эти на редкость сильные эмоции - не только воздействие магии.

Жанна Зарецкая
Фонтанка.ру

Полная версия материала: http://www.fontanka.ru/2010/02/01/123/